Секреты охоты на глухарином току

Охота весной на глухаря – самая таинственная, незабываемая и, если можно так выразиться, престижная. Сегодня добытый глухарь – визитная карточка в клуб продвинутых охотников. Сколько об этой охоте написано прекрасных страниц! Читая, в очередной раз убеждаешься, что каждый обязательно подметит что-то свое, только им увиденное, тем самым обогатив и наши знания об этой удивительной птице и охоте на нее.

В«Записках охотника Восточной Сибири» А. Черкасов пишет: «В этой охоте есть какая-то таинственность, какие-то чары, которые сильнее обыкновенного действуют на душу, живее волнуют кровь и делают как-то возвышеннее охотника…». Об охоте в организованном охотничьем хозяйстве, когда егерь чуть ли не за руку подводит человека к токующему мошнику, мы вести разговор не будем. Настоящий глу-харятник охотой ее не назовет. Для него она начинается с поиска тока. Тем она ценнее и памятнее. Но вот ток найден. В один из намеченных дней окрыленный охотник отправляется в лес. Добирается до заветного места, пройдя трудные километры по разбитым дорогам и залитым талой водой болотинам и низинам. Обсушивается, перекусывает, отдыхает и с надеждой отправляется на подслух. Он насчитывает несколько подлетов глухарей. Все это вселяет уверенность в успехе завтрашней охоты. Других охотников на токовище не слышно. Остается с облегчением вздохнуть и отправиться в лагерь коротать холодную и сырую ночь.

Вот пишу эти строки, а услужливая память воскрешает картинки из далекого прошлого. Еще нет и трех часов, а я уже посреди мохового болота. Вон белая тряпка, которую как метку повесил вчера, уходя с подслуха. Останавливаюсь на краю тока и слушаю. Деревья окутаны белесой тьмой, и где-то в их ветвях в чуткой дреме ждут своего урочного часа глухари, чтобы исполнить песню. От ходьбы немного согрелся. Медленно продвигаюсь по току. Наконец предрассветную тишину нарушает легкое пощелкивание. Оно звучит примерно как сухое деревянное «тэк-тэк». Это глухарь! У распевшегося петуха можно насчитать 6–7 убыстряющихся щелчков, переходящих в точение – второе колено песни, что-то вроде таких звуков: «Чччшшшааа». Подходить к нему не спешу. Немного подожду. Пусть распоется. Да и в лесу еще темно. Вот в стороне защелкал другой глухарь. Ток живет! Намеченный мною глухарь начал вовсю выводить песню. От этих чудных звуков я теряю ощущение реальности. Пространство полнится светом. В песне четко улавливаю первое и второе колено. Постепенно успокаиваюсь и начинаю исполнять «танец». Со стороны непосвященному в это действо человеку он может показаться по меньшей мере странным. Во время точения я всегда делаю не более двух шагов. К глухарю я только подхожу. Мои товарищи мне всегда говорили: «Ну ты, Витька, подкрадываешься! Словно рысь – бесшумно». А некоторые охотники подскакивают. Кому как удобно... Глухарь где-то рядом, но мне никак не удается его разглядеть. Распахнутые во всю ширь глаза наконец натыкаются на «громаду», расхаживающую по длинному суку сосны. Глухарь всегда усаживается на отдельно стоящую и разлапистую сосну или ель. Это дерево, словно магнитом, притягивает глухарей. Сегодня ты снял с него глухаря, а придешь через неделю - там будет токовать другой. Наверное соперник. Но я отвлекся. Ах, как выводит, как выводит! Дрожащими руками под точение поднимаю ружье, навожу на бок птицы и тяну за спусковой крючок. Выстрел. Глухарь на секунду замирает, с шумом валится под дерево. И воцаряется тишина.

Но не всегда охота складывается удачно. Бывает, что и погода вроде прекрасная, а на подслухе переслышишь всего одного глухаря. И закрадется подозрение, что на току кто-то похозяйничал. А ночью поднимется ветер, под утро с неба посыпятся снежинки вперемешку с дождем. Холодно, неуютно. Погода мерзкая. Ток молчит. Или же все складывается очень хорошо. Глухарь поет страстно. Тэканье и точение чередуются с завидным постоянством. До глухаря, как кажется, каких-то полсотни шагов. Но только переставишь ногу, как на тебе! С ближайшего дерева срывается глухарь. Твой певец замолчал. Ты превращаешься в одно большое ухо: «Запоет или не запоет?» Проходит целая вечность. Наконец с облегчением вздыхаешь: «Запел!» Ждешь, пока петух распоется, и снова двигаешься к невидимому певцу. Остается сделать каких-то 5-6 шагов, как вдруг с соседнего дерева с грохотом снимается очередной глухарь. Тут же слышится лопотанье крыльев слетевшего певца. Охоту испортили «молчуны». Так называют молодых петухов, которые сами в токовании участия не принимают, но держатся поблизости от токующих стариков. По-видимому, опыта набираются.

Проходят века, а в поведении глухарей ничего не меняется. Они все так же весной устраивают свои игрища. Только заметна одна маленькая, но грустная деталь: число глухарей весной на току, к сожалению, сокращается. Если не будут приняты существенные меры по сохранению жемчужины наших лесов, то все меньше и меньше будет счастливчиков, которые с гордостью скажут: «А я в эту весну взял ха-а-рошего мошника!»

По традиции классическую охоту на току венчает дробовой выстрел. Высший смысл этой охоты – подойти под песню и произвести выстрел под песню. Весной глухаря надежнее отстреливать из ружья 12 или 16 калибра желательно с патронником длиной 76 мм. Ружье должно обладать кучным и резким боем. Весенний глухарь крепок на рану. Патроны лучше снаряжать самому или покупать мощные, типа «магнум» с дробью «единица» или «нулевка». На этой охоте все зависит от одного выстрела: он может принести огорчение охотнику, а может одарить радостью от обладания заветным трофеем, оставив в сердце неизгладимые впечатления на всю жизнь. Поэтому на этой охоте главное – выдержка и еще раз выдержка! Некоторые охотники пытаются стрелять глухаря из нарезного оружия под патроны калибра 5,6 мм, исключив обычный – кольцевого воспламенения. Лучшими признаются: 22WMR и 22Hornet. Но это все не то. Другое дело на промысловой охоте. Там и кушать хочется. Поэтому применение нарезного оружия на любительской охоте считаю нецелесообразным. Да и не по-охотничьи это. При подходе к глухарю, как правило, дыхание сбивается, пульс учащается, а видимость ниже удовлетворительной, и сделать точный выстрел из карабина в таких условиях весьма проблематично. Я знаю некоторых «карабинёров», которые по этим причинам не раз оставались без трофея.