Автор: В. Семашев

Среди охот, которые обычно ассоциируются у охотника с весенним периодом, в первую очередь на ум приходят в основном по птице: на селезня с подсадной, на гуся с манком из скрадка или на перелете, на глухаря с подходом на току, на тетерева из шалаша, да вальдшнепа на тяге. Более счастливые обладатели охотничьих собак могут по праву чуть расширить этот список. Все эти птицы распространены повсеместно и, как правило, общедоступны, за исключением, может быть, глухаря, который в последнее время представлен далеко не во всех районах средней полосы, испытывающих сильнейший прессинг человеческого фактора. В России все основные зверовые охоты в средней полосе сосредоточены на осенне-зимний период, когда молодняк подрос и не нуждается в столь трепетной опеке родителей, т.е. можно стрелять всех без особого разбору, что проще простого. Есть еще довольно относительно существующая охота летом на кабана «на потравах», но практикуется она лишь в немногих хозяйствах, поскольку требует немалой бумажной волокиты и соблюдения кучи условностей.

Между тем, не только в заморских странах, но и сравнительно рядом есть и охоты по зверю, надо только об этом знать. Беларусы, например, взяли с западных соседей хороший пример, стараясь удовлетворить желание продвинутых охотников в избирательной добыче зверя и в межсезонье. Практически там не прекращается охота почти круглый год, меняются лишь ее объекты и спосо-
бы. Весенняя охота на самца косули (в простонародье «козлика») и на кабана, конечно, более ответственна по сравнению с осенней загонной, и требует привлечения большего количества сил и средств. Недопустима ошибка, в результате которой вместо исполнившего свои обязанности рогатого самца будет добыта беременная или кормящая самка, либо вместо секача или не влияющего на поголовье сеголетка, от пули падет поросая свиноматка.

Как правило, на таких охотах применяется западный принцип сопровождения каждого охотника персональным егерем, дабы такую ошибку исключить даже для начинающего. Конечно, это, с одной стороны, накладывает ограничение на количество охотников, которое хозяйство в состоянии обслужить одновременно, а с другой - вносит неизбежные коррективы в стоимость такого индивидуального обслуживания. Но тут уж каждый решает для себя сам, в зависимости от собственных охотничьих страстей и кошелька, ждать ли осени, или записываться на очередной тур еще за год вперед. По крайней мере, хорошо, что такая охота есть, причем по сравнению с западными конкурентами, у наших братьев-славян она для многих энтузиастов из России пока финансово вполне доступна.

Охота в Беларуси мне нравится еще и благодаря ее особой природе. Все северо-западные угодья Витебской области, непосредственно граничащие с территорией стран Балтии и Польшей, очень похожи с ними по своей фауне и грунтам. Как человеку, выросшему в Литве и Латвии, мне бальзамом на душу льется запах чистого и светлого соснового леса, кое-где поросшего рябиной и орешником, покрытый травой песочек вместо черной грязи, чистенькие выкрашенные одинаковые заборчики в деревнях вместо покосившихся черных развалин. Все это напоминает пору моей юности, но при этом более доступно с точки зрения волокиты с оформлением разрешения на ввоз оружия, необходимости в визовой поддержке и других сложностей.

Охотился я и на юго-западе республики, в Брестской области, на границе с Польшей и Украиной, и почти под самым Минском, в разных хозяйствах. Если добавить к этому, что типичное поголовье зверя в ухоженных с любовью белорусских хозяйствах зачастую позволяют их называть «мясным лесом», мое стремление сюда станет еще более объяснимым.

Одним из излюбленных мест для меня является Негарэлае, расположенное прямо под Минском. Понятный и вменяемый персонал, удобное проживание в местном Доме охотника, а главное -обилие дичи для весьма близкого к центру хозяйства, в чем немаловажная заслуга его директора Виктора.

Особенно замечательно там организуются осенние загонные охоты, таких четких действий на прочищенных пронумерованных «квадратах» я больше не встречал нигде и никогда. Но загонка -загонкой, а на весну там обычно мало лицензий и много желающих.

Очень нравилось в Браславских Озерах. Обширнейшее хозяйство, изобилующее как косулей, так и кабанами, с проживанием в комфортабельных коттеджах. Изумительной красоты природа. Именно там я впервые прочувствовал прелесть и красоту скрадывания чуткого козлика и радость от его добычи в итоге.

ДЕЛО БЫЛО В ДИСНЕ
Это на границе с Латвией, недалеко от Даугавпилса. Будь с собой загранпаспорт с годовой служебной визой, можно было бы даже смотаться туда за пивом, но он остался в сейфе на работе. Трава местами даже не по пояс, а по подбородок, поэтому подход за первых два дня не удался ни разу: если и поднимается кто, то видит (слышит, чует) и уходит прыжками.

На этом поле я второй раз за этот заезд. В самый первый вечер поднял там при заходе козлика и видел в отдалении двух пасущихся, которые при подполза-нии были опознаны как безрогие самки. Попытался сидеть на временном (переносном) лабазе, представляющем собою редкую лестницу с закрепленным сзади на шарнире шестом-подпоркой и чуть более широкой верхней ступенькой. И вот, сижу на этой лестнице в последнюю вечорку перед отъездом. Примерно в 20:45 вижу выходящих из спасающего днем от жары леса рыженьких. Сначала двое, изучаю их в прекрасный бинокль Kahles 10x42 и убеждаюсь, что одного из них не без основания можно с чувством глубокой ответственности назвать «Козлом». Именно так, с большой буквы (в хорошем смысле этого слова). Они мирно пощипывают травку, постепенно смещаясь в сторону открытого пространства, но все еще далеко от меня, «Лейка» показывает около 200 м. Вдруг оба срываются с места, и молчком несутся в сторону леса. Что случилось? Меня, замаскированного ветками одинокого дерева наверху своей «лестницы» они заметить не должны были... Звери носятся челноками влево и вправо вдоль опушки леса, словно играют в догонялки. И тут я сбиваюсь со счета. Ба! Так ведь их же уже трое! Козел и уже ДВЕ козы! Наигравшись и нарезвившись вволю, они дружно возвращаются к прерванной трапезе, теперь уже смещаясь немного в мою сторону.

Когда началось критическое сближение, после которого они могут начать удаляться или ни с того ни с сего вновь затеют «спортивные игры», принял решение стрелять. Подойти здесь без шансов, испробовано на козах в первый день. Во-первых, шуршит трава, а во вторых, козы тогда были хотя бы дальше и у меня был шанс слезть с лестницы в створе с кустом, а сейчас. Сейчас козел стал и пристально смотрит в мою сторону, находясь вполоборота. К тому же он сейчас на редком участке невысокой травы, доходящей ему всего до пуза. До куста было замерено при «посадке» 190 м, а вон до той кочки 170, до копны 220, он где-то примерно посередине между этими ориентирами. Беру превышение на 8-10 см выше середины лопатки и плавно начинаю давить на спуск.

Ствол винтовки выплевывает кусочек смерти... «Чшшпок», - слышится через несколько секунд. Козы мгновенно подняли головы и чувствуется, как напружинились их длинные тонкие ноги за травой. Козел же, как-то дернулся и ткнулся головой наоборот вниз, но вроде все-таки стоит. Может быть всякое (перебил ногу, как барану в Киргизии, или просто смазал, а он не сразу понял, где опасность, - сейчас не понять).

Пока эти мысли метеоритами, расталкивая одна другую, проносятся в башке, еще даже пока не раздался «шлепок», правая рука отправила вниз, в траву, стреляную гильзу и загнала в патронник новую порцию металла. Глаз в прицеле, примерно по этому же месту, «буххх.» снова говорит великолепная финская ствольная сталь, «чшшпок» отвечает опять через несколько секунд посланный ею маленький свинцовый шмель в медной футболке.

Мыслей нет, патрон уже в третий раз в патроннике, и глаз, уже не прицеливаясь ни куда конкретно, в азарте направляет марку просто в середину все еще торчащего из ярко-зеленой травы чего-то рыжего. После третьего «бухх.» и «чшшпок» ничего рыжего над травой уже не видно.
Краем глаза заметил, что, вроде бы, убежали с места боевых действий только козы, но на всякий случай вглядываюсь в даль и слезаю с одним патроном в обойме и предпоследним в стволе. Где же ориентиры? Как найти это место в траве снизу? Иду по направлению, потом от середины начинаю смещаться в сторону бугорка. Фу-х, отлегло от сердца, вон он, красавец! Да, досталось тебе сегодня... Ну, спасибо тебе, и одновременно прости. Это - охота, а охота всегда одновременно и жизнь, и смерть. Достаю «Лейку» и примеряюсь до хорошо видимого отсюда лабаза.Сам удивляюсь - 184 м, с рук это мой рекорд. До этого был орикс, взятый в Намибии с расстояния около 175 м, а 182 м стрелял только стоя «с рогулек».

Волоку добычу в прохладную тень в канаве под лабазом и стараюсь спрятать от вездесущих мух. Минут через сорок осторожненько выходят из леса бывшие подружки приговоренного. Молодая далеко, за 250 м, а старшая, покрупнее, из того же места, что они выходили в прошлый раз вдвоем. Постоянно вглядывается, как будто ищет своего недавнего ухажера. Пришла прямо на место падения, потыкалась мордой и проследила взглядом волокущийся след в траве. Потом пошла прямо по следу, но ближе 150 м ко мне не подошла, снова принялась жевать. Вот ведь женщины!
Темнеет, решаю, что хватит, слезаю. Хорошо, что своя ноша, не тянет. Тащу по колее от УАЗика в высокой траве, по направлению к прогалу в полосе кустов, за которой более наезженная «дорога». О! Вижу в просвете черные спины кабанов. Полежи-ка приятель здесь. Подбегаю к кустам, вижу двух, выбираю меньшего, но торчит только самый верх его спины, где-то должны быть у него уши. «Бухх» соглашается с моим мнением безотказный болтовик, но вместо привычного «чпока» слышу только топот множества убегающих ног. Свечу фонариком в сторону деревни, подавая сигнал: где-то там притаился за рулем машины егерь Иван, а сам отправляюсь искать результаты стрельбы. Результатов, признаться, немного, только следы копыт, крови нет.

Темнеет, и, проехав в пяти метрах мимо меня, Иван меня не замечает и сворачивает прямо через прогал в кустах, направляясь непосредственно к лабазу. Хочется крикнуть «стой!», но понимаю, что все равно не услышит, да и негоже в угодьях-то орать. Подхожу опять к своему козлику и оцениваю повреждения. Да, в прошлый раз, после стрельбы, это у тебя была «белая полоса в жизни», приятель. Один рог сломан у основания, другой вдавлен в белорусскую землю, туловище приплюснуто, как каток проехал. Иван удивляется под лабазом: «Ты куда подевался?».

В БРЕСТСКОЙ ОБЛАСТИ
Среди сравнительно дальних белорусских хозяйств более других запомнились «Мосты», в которое многократно ездили в различном составе, в том числе в 2004 году с братом Максимом и коллегой по многим моим охотам Антоном. Я тогда впервые опробовал свой болтовой карабин SAKO-75 Hunter в калибре .243 Win, приобретенным незадолго до этого специально под такие охоты вместо многолетнего служаки «Тигра». Впрочем, не будучи уверен в достаточности такого небольшого, нового для меня калибра по крупному кабану, захватил с собой и второй карабин с более мощным патроном .300 WinMag. Поэтому пришлось часть времени таскаться с обоими стволами, что, по понятным причинам, доставляло некоторые неудобства.

Около полуночи нас встречает директор хозяйства Николай, и вот мы уже на базе. Стоит отметить, что на этой базе я был уже не в первый раз, и всегда оставалось только благоприятное впечатление как об охоте, так и об удобствах, радушном приеме и прочем, что неизбежно участвует в формировании мнения о хозяйстве. Насколько знаю, теперь это частное хозяйство, но и тогда Николай все держал в крепких хозяйственных руках. Мало того, что на кухне охотничьей базы нам иногда готовила его супруга - перед приездом гостей он за несколько дней высаживал на все вышки и лабазы жену, тещу, дочь и всех возможных родственников с часами и клочком бумаги, на который те обязаны были записывать по минутам выходы того или иного зверя из конкретного лога или перелеска. В результате, естественно, имел полную картину, и почти гарантированный успех для клиента.

Мне было предложено в первую же утрянку сесть на лабаз, а брат и Антон поехали охотиться с подхода. Заходя на «свое» поле, подняли двух коз, да залаял козел в лесу за лабазом. Сижу, довольно тепло, туман начинает понемногу рассеиваться.

Почти внезапно начинается жуткий рев и мычание, вначале было принятые за массовое нашествие дичи, но быстро идентифицированные как ДВА коровьих стада, в противоположных концах большущего поля, лежащего непосредственно передо мною. Крепкий отборный мат, на котором простые ребята управляют подопечной скотиной, слышен, по меньшей мере, в радиусе четырех-пяти километров.

Обстановка создает впечатление, что я со своим сидением не шелохнувшись и дыша через раз, здесь чужой и ненужный. Время уже девять, через часа полтора за мной заедут на обратном пути...

Что-то заставляет взглянуть в дальний конец поля, где в четырехстах метрах (с утра засечено дальномером при определении диспозиции) стоит одинокое дерево в нескольких метрах от ближайших кустов. Ба, возле дерева-то -козел! Даже невооруженным глазом угадываются рожки, смотрю в оптику, убеждаюсь, - точно. Козел ведет себя нервно (еще бы - стадо с пастухом совсем близко!), крутит головой и, в конце концов, уходит в сторону кустов. Решаю - идти! Потихоньку слезаю, цепляясь лоскутами «лешего» за ступеньки, и двигаюсь по периметру поля в обход, чтобы подойти к краю кустов, за углом которых скрылся козел, максимально незаметно для него. Сначала даже подумал было ползти, но когда прикинул, сколько это займет времени... «Леший» от фирмы «Зонт» неплохо маскирует, но имеет два минуса: жарко в нем, как в шубе, и лоскуты эти имеют свойство цепляться за все, что встречается на пути, а мелкие ветки и травинки даже брать в плен и уносить с собою.

В общем, даже пешком, пригнувшись, перемещение заняло час. Вот заветный край. И тут, вглядываясь в просветы между ветками, начинаю понимать, что это не угол кустов, а лишь узкий, не более двух метров шириною, «язык», далеко выдающийся в сторону открытого пространства! Почти одновременно с этим пониманием залаяли заметившие (или причуявшие?) меня козлы, которые, как выяснилось, лежали по ту сторону «языка». Выбежали два, оба с рожками, примерно одинаковые, вдоль языка, но потом забирая к середине большего поля, которое все передо мной.

Вскидываюсь по первому, после второго выстрела, уже 150 метров, он падает, а второй вдруг разворачивается и бежит на меня! Очевидно, он дезориентирован эхом от выстрела, с этим я уже встречался. Пытаюсь выстрелить в грудь, но лоскуты капюшона «лешего» падают на глаза в момент нажатия на спуск, и выстрел получается «в ту степь». Пока рву рукой капюшон назад, он разворачивается. С досады в угон -мимо. Последний патрон в патроннике, подхожу к тому, которого «уронил» на скаку, остается 50 м, он пытается поднять голову с передней частью корпуса, на всякий случай последний выстрел в основание шеи, все.

Как выяснилось, «контрольный» был лишний, первая пуля перебила позвоночник в месте соединения с тазом. Пуля 6,5 г от патрона Hornady раскрылась полностью, остаток свинцового сердечника отделился от оболочки у меня в руках. Тащить трофей через все поле к дороге 500 м по жаре, в лешем с винтовкой оказалось грустнее, чем представлялось на первый взгляд, но своя ноша - не тянет, к тому же помазал ствол свеженькой кровью, карабин вступил в эксплуатацию. Оказалось, что в таких условиях болтовик практически не уступает привычному мне тогда полуавтомату в скорострельности. Напоследок козел мне отомстил (мотающаяся при ходьбе за плечом башка боданула прямо в бровь), кровь заливает левый глаз... Мухи... Кладу в тень, в крапиву, накрываю лешим, жду. Ну, вот и едут, пустые...

Кстати, памятный череп того козлика до сих пор у меня хранится. Во лбу проникающее (старое, заросшее) ранение с прохождением крупной дробины в глазную пазуху, и рог с этой стороны пошел развиваться немного асимметрично.

После перекуса удалось покемарить пару часов. Вечорка - сижу уже на другом лабазе, на этот раз со вторым карабином Sauer-202 Alaska, так как вероятен выход как козла, так и кабана, и для верности нужен патрон помощнее. К сожалению, забыл, что не переставил положение верхнего барабанчика на прицеле, после тренировки на стрельбище на 300 м, на более близкую дистанцию, вероятную на охоте. Промах по небольшому кабану, пуля пролетела у него в 25 см выше холки, наделав свинтусу страху. Максим взял в этот раз хорошего козлика, о чем я узнал позже.

На второе утро наоборот, Максима отправили на лабаз, а я решил поездить/походить. Еще по пути на лабаз подняли шесть козлов (четыре самца и две самочки), не стреляли, хотя один раз можно было рогача завалить. Кстати, отмечу, что, как правило, «дамы», как бы зная, что их стрелять не станут, издеваются (вот опять-таки женская сущность!) и уходить не торопятся, быки же стремительно улепетывают. Я больше не видел никого, а Антон взял наконец своего красавца козлика с рожками на три отростка. После этого Максим вынужден был уехать по личным обстоятельствам и продолжали охотиться мы с Антоном уже вдвоем.

На вторую вечерку я хлопаю на 180 м небольшого козлика, без трофейной ценности, но зато очень нежного на вкус. Антон в этот вечер берет долгожданного кабана 80-90 кг весом, с приличными клыками, тоже одним выстрелом.

В заключение хочу сказать, что многое есть у наших теперешних соседей, когда-то входивших в состав «Союза нерушимого», чему есть поучиться. И в странах Балтии, и в Белоруссии, и в Киргизии. Такую охоту по водоплавающей и болотной дичи, какую я в свое время многократно опробовал в Латвии, у нас в России я больше нигде не встречал, а ведь, казалось бы, ничего сложного нет в том, чтобы подготовить лодки из расчета по одной на двух человек и укомплектовать каждую длинным шестом с опором на одном конце.

Вот и с весенней охотой по козлику. Чем плоха такая охота, кому она нанесет вред? Ведь практикуется у всех наших западных соседей. У нас же - только мифический «на потравах» в межсезонье. Видно, чиновники от охоты заняты какими-то другими, более важными для них, делами... А жаль... Даже не столько жаль увозить из страны и оставлять там валюту (в конце концов все мы братья-славяне), сколько жаль подавляющую массу российских охотников, не имеющих возможности на такую сказочную поездку. Ни пуха, ни пера вам всем, друзья!