Пеструшка, пеструха, пестряк, форель, в Нарве- крошница; по Палласу, также - трошница, грошица; на р. Тикше и Сарке, впадающих в Оять: большие - тарпинки, маленькие - синюшки; в Олонецк. губ. - торпа; в восточных губерниях - красуля, лошок (?). В Подольской и Минской губ. - пстрон-га; в Польше - пестрек. Финск. - форелли, таймен; лат. - тай-мини, мелкие - тырнад; эст. - ноор-яз. У каз. таг. - эшнеш; крымск. таг. - ала-балык и чубар-балык; у татар на р. Белой - кирка; груз. - калмак, кармрахет, кармрахант; перс. - кызш-алла.
Причина ограниченного распространения форели в России, по моему мнению, заключается в том, что форель, собственно говоря, жительница горных, притом почти незамерзающих речек с холодной водой, где не могут жить никакие другие хищники, с которыми она никоим образом конкурировать не может. Наши русские реки и речки текут медленно, воды их мутны и весною разливаются на огромное пространство, унося выклюнувшуюся, еще не окрепшую молодь, а зимою, в то время, когда форель только начинает метать икру, покрываются льдом. Налим и щука водятся у нас чуть не в ручьях, так что для форели остаются только самые верховья немногих чисто родниковых, никогда не замерзающих речек, где еще нет щук и окуней. С такими плодовитыми хищниками форели не под силу бороться за существование. А так как у нас очень мало таких вод, где бы не было щук, налимов и окуней, то это следует иметь в виду и не особенно увлекаться культурой форели, т. е. не разводить ее напрасно, в ka4ecTBe дорогого корма для дешевой рыбы. Хотя западно-европейские рыбоводы и уверяют, что форель совершенно не чувствительна к мутности воды, даже может жить в родниковых ямах, наполненных навозной жижей, что они выносят очень теплую воду (до 26°R), но тем не менее, быть может в силу упомянутой конкуренции, эта рыба у нас может жить или в верховьях родниковых речек, или в нарочно для нее выкопанных родниковых прудах. Точно так же и за границей всем известно, что форель тем изобильнее в данной речке, чем последняя изобильнее ключами; поэтому речки, текущие в меловых и известковых формациях, отличающихся богатством подпочвенных вод, всегда богаче форелями; по наблюдениям английских рыболовов, только в таких речках не замечается уменьшения форелей. Очень холодная вода, заключая в себе мало пищи, именно червей и насекомых, правда, сильно задерживает рост форели, но они тут по крайней мере в совершенной безопасности. Американские рыбоводы считают температуру (летнюю) в 9°R неблагоприятной для роста форели, а самой выгодной для нее - температуру до 16° и не свыше 18°. Во всяком случае, форель не любит резких перемен температуры, и это, вместе с продолжительностью наших зим, одна из причин ее редкости в русских водах. Ранняя зима заставляет форель нереститься ранее, чем в Западной Европе, - в октябре, даже сентябре, так что развитие икры сильно замедляется и неминуемо уменьшается процент благополучно выведшейся молоди.
Образ жизни форели, благодаря значению ее для рыбоводства и для уженья, а также прозрачности вод, ею обитаемых, довольно хорошо исследован. Зимою, после нереста, форель скатывается вниз и держится поблизости родников, в глубоких местах реки - бочагах, на самом дне, и, по-видимому, питается больше мелкою рыбою, именно гольянами, - постоянными ее спутниками, вместе с гольцом и подкаменщиком. Впрочем, мелкая форель, не достигшая фунтового веса, редко -бывает хищною и, кажется, подобно особям, не достигшим зрелости, кормится икрою, выметанною взрослыми рыбами, разыскивая ее в хряще, на перекатах. Весенняя мутная вода, так, же как и паводки, заставляют форель держаться крутого берега и даже забиваться под него; в это время главную пищу ее составляют земляные черви, вымываемые из почвы ручьями. Но едва оденется лес, появятся крылатые насекомые, форели занимают свои летние места. Самые крупные экземпляры держатся под водопадами, в омутах, под мельничными колесами или в омуточках, лежащих на поворотах реки, где течение ударяет в берег, образуя водоворот, также близ впадения ручьев; эти форели живут здесь оседло иногда до глубокой осени, притом в одиночку и питаются главным образом мелкой рыбой, выжидая ее под каким-либо прикрытием: корягой, камнем, под корнями деревьев. Мелкие форели держатся каменистых перекатов, стоя здесь небольшими стайками; они постоянно кочуют с одного места на Другое, большею частию поднимаясь вверх по течению, особенно после сильного дождя и, следовательно, паводка. Чтобы не утомляться, форель стоит здесь иногда за большим камнем, где течение менее сильно.
Главную пищу форелей составляют крылатые насекомые: мошкара, различные жуки, мухи и кузнечики*, падающие в воду, также личинки. Проворство и ловкость, с которыми они ловят насекомых, достойны удивления: они часто хватают их на лету, прежде чем упадут в воду. Ловля эта продолжается почти весь день, кроме средины дня и средины ночи. Кормятся форели главным образом ранним утром и под вечер или, вернее, в это время они бывают всего голоднее. Самую обильную пищу доставляет им ветер, стряхивающий с прибрежных деревьев и кустов массу насекомых. По той же причине форель, обыкновенно держащаяся вполводы, в грозу всегда плавает на поверхности. Только град заставляет ее уходить в глубину, ложиться на дно и не выходить из своего убежища еще несколько часов после того, как пройдет градовая туча. Для форелей, более чем для какой-либо другой рыбы, необходимо, чтобы река не текла в голых берегах, тем более что деревья доставляют им крайне необходимую тень и прохладу. В сильные жары, если вода нагревается свыше 15°, все форели держатся около ключей, родничков и у устьев мелких ручьев или же забиваются под корни, камни, в норы, приходя в некоторого рода оцепенение. В это время их нетрудно ловить руками, как налимов и пр. рыбу; рассказывают даже, что она любит, когда ее гладят рукой, и не делает никаких попыток к бегству. В такую погоду форель, по-видимому, ничего не ест: говорят, что она также не бродит и не кормится в лунные ночи, но это еще требует подтверждения.
Вообще же она ест почти круглый год и может быть причислена к самьм прожорливым и быстро растущим рыбам, с самым быстрым пищеварением. Один из досужих французских рыбоводов вычислил, неизвестно каким методом, что для того, чтобы достигнуть веса одного килограмма, форель должна съесть 10 кг мелкой рыбы. Между тем достоверно известно, что форель, при благоприятных условиях, съедает в день количество пищи равное 2/з веса ее тела. Во время нереста гольянов форели поедают их в таком множестве, что кажутся набитыми ими. Jourdeuil рассказывает, что им была поймана на гольяна форель, немного более полуфунта, в желудке которой было найдено 47, частью уже переварившихся, гольянов! Последние исследования американских рыбоводов показали, однако, что всего быстрее растут форели, в изобилии питающиеся мухами, вообще летающими насекомыми, а не рыбой.
К концу лета, а в сильные жары при нагревании воды, и в Петровки, форель, особенно мелкая, начинает понемногу подниматься все- выше и выше по реке. В притоках Кубани начало подъема, по-видимому, совпадает с группированием форелей в стайки в половине августа; общественную жизнь они ведут здесь до половины октября, т. е., вероятно, до окончания нереста. При своем подъеме эти сильные рыбы легко преодолевают такие препятствия и стремнины, которые совершенно не по силам всякой другой рыбе, кроме лосося и тайменя. Они делают прыжки до 2 аршин; согнувшись в дугу и оперевшись хвостом о камень или какой другой твердый предмет, форель в несколько приемов, выбрав место сбоку, потише, взбирается на водопады до 2 сажен высотой, при падении в 45°. При этом они выказывают изумительную настойчивость и при неудачной попытке возобновляют ее несколько раз. В это время они бывают так заняты своей задачей, что теряют обычную осторожность и их легко поймать простым сачком.
Время нереста различно, смотря по широте местности, абсолютной высоте над уровнем моря и температуре воды. Вообще чем севернее местность и чем холоднее вода, тем нерест начинается ранее, иногда в половине сентября; в Западной Европе он иногда замедляется до зимы, до конца января, даже (во Франции) до конца февраля (нов. стиля). У нас форели в притоках Кубани нерестятся б. ч. в октябре; в Петербургской губ. т. н. гатчинская форель мечет икру с половины сентября до конца октября, тогда как ямбургская гораздо позднее - в декабре и до половины января (Либерих). В одном и том же определенном районе все форели, как мелкие, так и крупные, выметывают икру в продолжение месяца с небольшим, причем каждая особь нерестится в несколько приемов в течение 7-8 и более дней. Замечено, что форели трутся главным образом начиная с заката солнца до совершенной темноты, затем утром перед рассветом, но уже не так энергично. По некоторым наблюдениям, форели выбирают для нереста преимущественно лунные ночи.
Половая зрелость достигается форелью обыкновенно по достижении 3-летнего возраста, но очень часто двухлетние самцы заключают в себе зрелые молоки; икряники же этого возраста встречаются только при исключительно благоприятных условиях роста и питания. Последние исследования показали, что пеструшки мечут икру не ежегодно, как думали прежде, а через год; по-видимому, холостые мо-лошники встречаются реже холостых икряников. Холостых форелей не следует смешивать с бесплодными, т. е. яловыми, которые отличаются сильно укороченным туловищем и небольшою головою.
Количество икры у форели сравнительно незначительно и только у очень крупных экземпляров достигает нескольких тысяч. Обыкновенный 2-фунтовый, т. е. 4-5 летний, икряник заключает до 1000 яиц; 3-летний - около 500; 2-летний - 200. В горных, малокормных речках, находящихся на большой высоте, встречаются форельки, вероятно 3-летние, в 12 сантиметров длины и с 80 икринками. Во время нереста и, кажется, до его наступления пеструшки в значительной мере утрачивают свою красоту, именно получают темный, грязно-серый цвет, не исключая живота, а красные' пятна теряют яркость и у иных даже совершенно исчезают.
Самый нерест производится на перекатах, иногда настолько мелких, что видны спины трущихся рыб, однако не на самой стреже, а где течение слабее, т. е. большею частию ближе к берегу. При этом форели выбирают перекаты с каменистым дном, именно усеянным гравием -галькою от лесного ореха до куриного яйца; реже нерестятся они в крупных камнях или плитняке, также на хрящеватом, а тем более на мелкопесчаном дне. Это предпочтение гравия обусловливается самым способом икрометания, почти таким же, как у семги. Самка хвостом и частию грудными плавниками выкапывает предварительно неглубокую продолговатую ямку, отгребая в сторону голыши; вместе с этим переворачиванием она очищает последние от грязи и водорослей, вредных для икры. В реках с плитняковым дном работа самки заключается только в этой очистке от травы и плесени; в р. Ижоре, например, место нереста форели поэтому узнается по большому белому пятну, аршина 2 диаметром, резко выделяющемуся на темном фоне. Там, где нет гальки, также во избежание дальнего подъема рыбы в места, более удобные для нереста, полезно сваливать на перекатах несколько возов голышей, устраивая таким образом искусственные икрометни, не тратясь на разные приборы, аппараты и приспособления для искусственного вывода икры.
Хотя за каждой самкой следует по нескольку самцов, вообще более многочисленных, и на удобных для нереста местах замечаются целые стаи этих рыб, но оплодотворение совершается всегда одним молошником с наиболее зрелыми половыми продуктами, а прочие самцы отгоняются. Едва только самка сложит несколько десятков икринок, как самец оплодотворяет их; вслед за этим самка заваливает ямку, или, вернее, рытвинку, голышами, прикрывая ими икру, чем предохраняет последнюю от хищников и от опасности быть снесенной течением. Замечательно, что первое время яички крепко прилипают ко дну и теряют свою липкость по прошествии 30 минут, т. е. когда они прикрыты. Величина их весьма значительна - с мелкую горошину, на которую они походят и цветом. Впрочем, у форелей с красноватым мясом икринки бывают оранжевого или красноватого цвета.
Несмотря на то, что икра так хорошо защищена, большая часть ее пропадает бесплодно. Главным образом истребляется она рыбами же, усердно ее разыскивающими; самые опасные враги ее - налимы и хариусы, а также сами форели, преимущественно молодые, еще не достигшие совершеннолетия; хотя нерестящиеся форели вовсе не принимают никакой пищи (т. е, около недели), но еще не выметавшие или уже выметавшие икру рыбы также охотно подбирают икру других форелей, нередко разгребая гальку, ее прикрывающую. Всего губительнее продолжительность срока развития икры, из которой молодь выклевывается не ранее как через 40 дней, а иногда через 2, даже 3 месяца. Кроме того, молодая форелька, обремененная громадным желточным мешком, который заменяет ей недостаток корма раннею весною, в течение 3-5 недель почти не двигается и избегает опасности только тем, что прячется между камнями. Убежища свои молодь оставляет, только уже несколько окрепнув; кажется, в средине или в конце весны она скатывается вниз, на более кормные и тихие места. Пища ее состоит главным образом из падающих в воду комаров, мелких личинок и затем поденок. При благоприятных условиях форель позднею осенью вырастает до l 2/3-2 вершков, а в год, т. е. к весне, 2-3-х вершков, иногда попадаются пятивершковые двухлетние форели.
Форель относительно роста, бесспорно, самая сильная и бойкая из наших пресноводных рыб, а потому уженье ее требует большого искусства и навыка. Можно положительно сказать, что сила и осторожность этой рыбы, осторожность, зависящая, впрочем, от прозрачности вод, обитаемых форелью, послужили к изобретению уженья с катушкой и вообще ко всем многим усовершенствованиям в рыболовном спорте. Несомненно, что крупная и даже средняя форель не может быть поймана на муху и насекомое иначе как на тонкую леску, обусловливающую катушку, которая дает возможность с большим или меньшим сопротивлением отпустить рыбе количество шнурка-лески, достаточное для ее утомления. Но и при других способах уженья, требующих несколько более грубой и крепкой снасти, катушка тоже не бесполезна. Вот почему там, где форель и лосось являются обыкновенными рыбами, катушка, хотя иногда в весьма упрощенном виде, употребляется не только интеллигентными охотниками-рыболовами, но и простолюдинами. Финляндцы, например, ловят семгу, а иногда и форель, приделывая к цельному (березовому) удилищу с кольцами деревянную катушку. У нас же, собственно в России, тоже нельзя сказать, чтобы катушка вовсе была не известна и безусловно отвергалась простыми рыболовами, так как блоки, прикрепленные к лодке (на Дону) для ловли крупных сомов, та же катушка.
Тем не менее последняя никогда не приобретет у нас полного права гражданства и никогда не будет настолько необходима, как за границей, прежде всего потому, что форель и семга редки и встречаются в немногих местностях; во-вторых, потому, что крупная рыба вообще у нас менее напугана и живет в крепких местах, где без расчистки уженье с катушкой немыслимо; в-третьих, потому, что хорошие снасти английского образца дороги и достать их трудно; плохие же только способны укрепить предубеждение большинства русских рыболовов в полной их непригодности и нецелесообразности. Главное назначение катушки -в тот критический момент, когда леска близка к разрыву, дать рыбе хоть несколько аршин - у нас в большинстве случаев выполняется гибким натуральным удилищем, волосяною лескою, обладающею, если она свежа, по крайней мере вдесятеро большею растяжимостью, чем несмоленые, тем более смоленые шелковые лески, исключительно употребляемые для уженья с катушкой. А москворецкие рыболовы, едва ли не самые искусные в России, на свои усовершенствованные русские снасти с превосходными волосяными лесками ловят на четыре волоса рыбу, напр, шерешперов, до 8, даже 10 фунтов весом, т. е. такую, которая могла бы оборвать малорастяжимую шелковую леску, выдерживающую втрое больший мертвый вес. Шелковые лески, безусловно, незаменимы только при катушке; при уженье без нее они хороши, когда очень крепки и не путаются; для ночной ловли на донную с коротким удильником хорошо и правильно свитые или сплетенные, а потому некрутящиеся волосяные лески, бесспорно, пригоднее шелковых.
Независимо от высокого качества употребляемых у нас волосяных лесок мы имеем еще одно, весьма остроумное, приспособление, отчасти заменяющее катушку и замечательное по своей простоте и целесообразности и еще ожидающее разработки, - это жерлица, или, вернее, жерличная рогулька, совершенно не известная в Западной Европе. Хотя настоящая рогулька еще не употребляется для уженья, но принцип ее уже применен в мотыльках - коротких зимних удильниках, при ловле подо льдом в отвес. Как мы видели, рыболов, если попалась крупная рыба, постепенно спускает с крючков мотылька запас лески, намотанной восьмеркой.
Все известные способы уженья форели могут быть разделены на три главных вида: 1) уженье на червя, 2) уженье на рыбку и, наконец, 3) уженье на насекомых.
Уженье на червя - самый легкий, сподручный и, у нас в особенности, самый распространенный способ. Смотря по обстоятельствам, ловят с поплавком, но чаще без него, так как большею частию приходится ловить на мелких и быстрых местах. Ловля на червя, где река не замерзает, может производиться почти в течение целого года, кроме времени нереста, но всего удачнее бывает она в холодное время, весною и осенью; летом же форель хорошо берет на червя только в мутную воду, после дождей, однако не во время прибыли воды, а когда она начнет очищаться и сбывать. Но прежде чем перейти к описанию уженья форели на червя, рассмотрим снасти, при этом употребляемые.
Удилище может быть цельное, натуральное или складное, но во всяком случае оно должно быть крепко и гибко при небольшой тяжести (не более фунта), так как приходится ежеминутно- перебрасывать насадку. Поэтому длинных удилищ стараются избегать, употребляя их только в крайности, напр, при ловле в более широких речках, с открытыми берегами. Во Франции обыкновенно удят на цельные тростниковые удилища, от 5 до 9 аршин длины, которые для большей крепости и ради предохранения от продольных трещин обклеивают очень тонкою ленточкою. Лучше, конечно, если удильник, цельный или складной, будет снабжен кольцами и приспособлением для прикрепления катушки, но если в данной местности нет крупной форели, то можно обойтись и без этих усовершенствований и усложнений. При уженье из-за деревьев и кустов достаточно, если удочка имеет в длину 3-4 аршина. Во всяком случае, она не должна быть жидка, и хлыстообразные удочки, употребляемые для уженья той же форели нахлы-стом, здесь вовсе не годятся.
При ловле без катушки леска обыкновенно, для удобства закидывания, не должна много превышать длину удилища и может быть волосяною, но за границей употребляются только шелковые, преимущественно плетеные, очень тонкие при ловле с катушкой и довольно толстые при уженье без нее. К леске привязывается обыкновенным способом поводок с навязанным на него крючком. Поводок этот делается из одной жилки, иногда толстой отборной, т. н. семожьей,. а там, где водятся крупные форели и ловят без катушки, даже из трех; лучше, иногда даже необходимо, чтобы он был окрашен под цвет воды, т. е. в серо-голубой, когда она прозрачна.
Размеры крючков зависят обыкновенно от величины рыбы и насадки; в этом отношении, как и в форме крючков, существует большое разногласие: одни советуют употреблять крупные (№ 00) крючки Кирби, а другие средние (№ 5 и 6) Лимерик без загиба, признаваемые первыми негодными. В последнее время для ловли форели стали употреблять луженые (или посеребренные), а также бронзированные крючки, менее заметные в прозрачной воде, чем обыкновенные. По всей вероятности, крупные крючки всего целесообразнее при ловле на выползка, а средние - при ловле на навозного червя. Не так давно в Англии стали ловить форель на т. н. стюартовскую снасточку из 2 мелких крючков (№ 9-10), привязанных на одном поводке, в небольшом расстоянии один от другого. Поводок из баска, несмотря на зубастость форели, совершенно излишен, так как зубы эти, по своей величине, не могут перекусить, или, вернее, перетереть, поводка.
Грузило бывает различной тяжести, смотря по тому, как ловят, и сообразно глубине воды и силе течения. При уженье с поплавком оно должно, конечно, соответствовать последнему. Если же ловля производится на мелких и быстрых местах, а следовательно, без поплавка, то, как кажется, всего удобнее ловить с мелким грузом на песчаном, хрящевом или мелкокаменистом ложе и с тяжелым сквозным (пуля или обыкновенное оливкообразное просверленное грузило), когда на дне находятся большие камни и вообще задевы, не дозволяющие ловлю с движущейся насадкою. Поплавок, как сказано, удобен только в более глубокой и тихой воде или в водоворотах, под шлюзами. Во всяком случае, при осторожности форели и прозрачности воды, он не должен быть велик и окрашен в яркие цвета; лучше, если это будет кусочек пробки с закругленными углами или даже камыша и палки, чем красивый продажный поплавок. По всей вероятности, форель на перекатах можно ловить с большим успехом с самоогружающимся поплавком, как голавлей (см. далее), или (особенно на очень каменистых местах, где без поплавка крючок будет беспрестанно задевать) с очень легким поплавком, почти без груза (см. "Язь", ловля на пробочку), так, чтобы насадка шла по дну далеко впереди поплавка. При обыкновенной ловле поплавок становится таким образом, чтобы насадка, т. е. червяк, плыла несколько выше дна; в глубоких же местах, где форель держится вполводы, иногда на аршин от него.
Черви для насадки выбираются смотря по местности. Иногда форель лучше берет на мелкого червя, иногда на крупного, но вообще следует заметить, что по глухим речкам лучше ловить на обыкновенного земляного червя, живущего тут же в берегах и хорошо знакомого рыбе, которая здесь вовсе не знает красного навозного, а тем более большого червя (глист, глистовка, выползок, бертыль, росовой, дождевой червь), который водится преимущественно в садах и огородах. Есть местности, где никакая рыба почти не берет на выползка. Насаживается червь на крючки соответственной величины, крупные на № 0 или 1-2, а простые земляные и навозные - на 3-6 №№, пониже головы, отпуская длинный хвостик, если форель не объедает червя. В последнем случае удобнее насаживать червя на стюартовскую снасточку из 2-3 небольших крючков. Червь предпочитается очищенный, т. е. лежалый и с пустыми внутренностями, так как такой крепче сидит на крючке и рыба охотнее его берет. В мутной воде, однако, по мнению многих иностранных авторов, лучше насаживать свежего, неочищенного и более вонючего червя, потому будто, что форель дальше его чует. Обоняние у рыб вообще гораздо сильнее развито, чем обыкновенно думают.
У нас, в России, большая часть форелей выуживается на червя и лишь небольшая часть на мушку. На Кавказе, именно в притоках Кубани, а также почти по всему Черноморскому берегу, казаки ловят форелей главным образом на куриные кишки (или разной дичи), обыкновенно в мутную воду, чуть ли не за недостатком червей. Кишечки, вероятно, могут служить хорошей насадкой и в других местах. В Западной Европе, местами, именно там, где форелей подкармливают (в форелевых прудах) всякой всячиной, эти рыбы делаются такими же всеядными, как карпия или усач-мирон, и отлично берут на картофель, сало и т. п. Последнее время в Германии и Бельгии быстро распространяется один вид американской форели, т. н. радужной (arc-en-ciel), которая, превосходно уживаясь в теплой прудовой воде, предпочитает растительную пищу червям и насекомым и превосходно ловится на различные зерна.
Общие правила ловли форели на червя те же, как и для уженья на мушку. Главное, надо стараться прятаться за кусты или какую-нибудь защиту, во всяком случае, избегать ярко цветных костюмов и не становиться таким образом, чтобы тень падала на воду, т. е. спиной к солнцу, а также не стучать и не шуметь, ходя по берегу. Надо всегда иметь в виду, что всякая рыба лучше слышит шум шагов через сотрясение берега, чем голос и другой шум. Понятное дело, когда вода очень мутна, нет такой надобности прятаться, а в ветреную погоду - соблюдать безусловную тишину. Так как форель рыба пугливая и не стайная, то, поймав на одном месте несколько штук, иногда 2-3, необходимо переходить на другое место, так что и эта ловля почти'такая же ходовая, как и уженье нахлыстом: обудив известный район во всех направлениях, если не было поклевок, необходимо спуститься ниже по реке. Ловят почти всегда с берега, почти никогда с лодки и редко с мостов, плотин шлюзов, под которыми форели, однако, очень любят держаться и бывают всего многочисленнее. Забрасывать насадку надо всегда немного выше того места, где замечено или предполагается присутствие рыбы.
Собственно говоря, существует три способа ловли форели на червя: без поплавка с легким грузилом, так, чтобы насадка волочилась по дну или плыла недалеко от него; без поплавка, опуская и поднимая насадку, и с поплавком. Первый способ употребляется на перекатах, остальные два - в более глубокой и тихой воде - в ямах, под шлюзами и в омуточках в извилинах реки. При ловле с берега и на мелком месте закидывают червя взмахом кисти, придержав крючок с насадкой пальцами левой руки, немного выше того места, где стоят; уженье в отвес производится большею частию из-за кустов (см. "Голавль") и в небольших речках или даже в ручьях. В озерах на червя (с поплавком) форель ловить не стоит, так как для успешной ловли надо закидывать очень далеко от берега.
Что касается времени уженья, то у нас, в России, форель берет на червя почти круглый год, кроме периода нереста и вскрытия рек. За границей же, напротив, клев форели на червя летом почти везде совершенно прекращается, и она в это время ловится только на муху (натуральную или искусственную). Всего лучше повсеместно форель идет на червя в апреле и мае, затем поздней осенью после нереста. В Петербургской губ. форель в конце августа собирается в бои, на перекаты, и перестает брать. Местами форель хорошо ловится и зимою, из прорубей (на ямах), но зимнее уженье ее малоизвестно и малоупотребительно. Кажется, она лучше ловится ночью, с фонарем, в отвес и со дна. В Англии форель ловят поздней осенью и зимою на икринку лосося, насаженную на небольшой крючок. Раннею весною и позднею осенью форель также берет лучше со дна и в более глубоких и тихих местах, почему удобнее ее ловить с поплавком.
Как и следует ожидать, лучшее время для уженья форели на червя у нас - раннее утро до восхода и сумерки после заката. За границей и на юге вообще, где летние сумерки очень коротки, вечернее уженье непродолжительно и начинается часа за два до заката; точно так же утренний клев иногда продолжается до 10ч. пополудни. На севере России в мае и июне форель, кажется, берет всю ночь, кроме полуночи.
Погода и состояние воды, как и всегда, имеют очень важное значение при уженье форели. Всего удачнее бывает оно в пасмурные, тихие дни, а также после дождей, но когда муть уже начинает проходить. Вообще в мутную воду можно ловить только на червя или на рыбку, а удить на муху поверху не стоит. Во время сильного дождя, когда вода очень мутна, форель держится под самым берегом, в заводях, и берет плохо. Когда же идет град, она впадает в оцепенение, забивается в норы и под камни, и ее можно ловить руками. Весьма возможно, что это бывает с нею и при очень сильных ударах грома, но замечу кстати, что во время грозы она большею частию плавает на поверхности, имея обильную жатву в снесенных ветром на воду насекомых. По наблюдениям западно-европейских рыболовов, при сухих и холодных ветрах форель держится на дне, при влажных и теплых - на поверхности.
Поклевка форели на червя передается различно, смотря по местности и времени года. На перекатах и быстрине, также там, где форель не напугана и голодна, она хватает червя сразу, причем топит поплавок, а при ловле без него передает руке довольно сильный толчок; поэтому подсекать должно сейчас же. При более вялом клеве руке передается сначала более или менее резкий толчок, затем следуют 2-3 удара и потяжка, при первом толчке удилище необходимо поддать вперед или опустить; подсекать лучше, не дожидаясь потяжки, потому что последняя означает, что форель совсем заглотала червя. При ловле на стюартовскую сна-сточку необходимо подсекать при первой же поклевке. Сытая и напуганная форель, особенно в речных омуточках и в прудах, берет гораздо осторожнее, чем на быстрине, и хватает насадку сбоку, зачастую, особенно при тяжелом поплавке, объедая ее. Подсекать тогда лучше всего как только дрогнет поплавок.
Подсечка, при ловле на поплавок, должна быть довольно энергична; при уженье же без поплавка, особенно на быстрине, достаточно небольшого движения кисти, а при более резкой подсечке можно оборвать и крепкую леску. Не следует забывать, что форель самая сильная из наших рыб и что даже полуфунтовая пеструшка оказывает весьма сильное сопротивление. Некоторые считают, что полуфунтовая форель ходит на удочке так же бойко, как 3-фунтовый хариус, т. е. вшестеро сильнее рыбы тоже не из слабых. Подсеченная форель бросается стремительно в противупо-ложную сторону и выскакивает из воды. Эти маневры особенно опасны бывают на перекатах, а потому ловля даже средней форели, около фунта, на быстрине, без катушки, требует большого уменья и сноровки. Приходится сплошь да рядом заменять катушку ногами, т. е. бегать за рыбой, а иногда даже и входить в воду. Нередко, кроме того,пойманная форель забивается под камень или запутывается в траве, и тогда хлопот с нею бывает еще больше.
При ловле на каменистых быстринах крючок, задевая за камни, очень быстро тупится, а потому необходимо от времени до времени его подтачивать и для этого брать с собою мельчайший подпилок (часовой) или брусочек, в карандаш шириною, из аспида. Жилковые поводки тоже быстро здесь изнашиваются и мшатся.
Уженье на икринки лосося очень добычливо и теперь, кажется, в Англии запрещено. Всего употребительнее был этот способ в Шотландии. У Стоддарта (а у фон дем Борне в извлечении) имеется очень подробное описание ловли форелей на лососевую икру. Автор советует заготовлять лососевую икру заблаговременно и впрок (солить), вырезывая ее осенью из самок лососей незадолго до нереста и очищая от пленок. Из раздавленной икры делается также нечто вроде теста, на которое форель идет очень хорошо, отчасти благодаря содержанию соли, которую очень любят все рыбы. Такая смесь вместе с тем служит превосходной притравой, на которую форель приходит с очень больших расстояний. Тесто это (величиною с конский боб) насаживается на небольшой крючок (№ 6-8), и так как оно плохо на нем держится, то закидывать его надо весьма осторожно.
Уженье на рыбку - живую, тем более искусственную, распространено у нас, пожалуй, еще менее, чем уженье нахлыстом на насекомых. К тому же не везде форель и берет на эту насадку. Мелкая редко бывает хищною, а крупные форели водятся не везде и всегда редки. Но там, где их много, а пищи мало, напр, в Ропшинских прудах, они берут превосходно даже на кусочки рыбы. На искусственную или мертвую рыбу форель попадается еще реже и только в том случае, если приманка находится в сильном вращательном или колебательном движении, т. е. или на очень сильном течении, напр, под шлюзами, или когда закидывают ее далеко от себя на глубине и потом притягивают к себе легкими толчками, т. е. способом, называемым spinning, описанным выше (см. "Лосось"). Уженье форели на искусственную металлическую рыбку со шлюзов производится так же, как и уженье шересперов (см. "Ше-респер"). Поэтому прибавлю только, что в большинстве случаев форель попадается на искусственную рыбку весною и осенью (позднею и притом или в мутную воду, или же когда совсем стемнело, даже ночью). Кроме того, форель берет только на небольших искусственных рыбок, никак не более 2 вершков, притом на легкие лучше, чем на металлические. Всего жаднее она хватает пестренькие шелковые рыбки, изображающие гольянов.
У женевских рыболовов существует оригинальный способ ловли, несколько напоминающий уженье шереспера со шлюзов: они ловят с моста (вероятно, в истоках Роны из Женевского озера), имея только большой блок, на котором намотано 300-400 метров {т. е. до 560 аршин) бечевки. Насадку (искусственную рыбку или живца) спускают по течению, затем снова наматывают бечевку и т. д. По всей вероятности, ловят с поплавком. Впрочем, женевские форели отличаются от обыкновенной ручьевой своей огромною величиною и другими особенностями.
Об ужении на живую рыбку тоже не стоит особенно распространяться. Живцом могут быть гольян, пескарик и голец, иногда подкаменщик. Лучше всех гольян, который хотя и не так крепко сидит и не так долго живет на крючке, но бойчее ходит и не забивается под камни, как прочие. Местами форель недурно берет на небольшую уклейку, не последняя очень хлипка и гораздо скорее снег, чем гольянчик. Насаживают большею частою за губу, на одиночный крючок № 1-4, привязанный к крепкому, но нетолстому жилковому поводку на карабинчике. Иногда, при неверном клеве в особенности, употребляют джардиновскую снасточку с двумя двойниками и добавочными третьими крючками. Способ насаживания виден из рисунка. Ловят на живца почти всегда с катушкой, и удилище должно быть довольно жестко, а шнурок толще, чем при ловле на червя, тем более на мушку. Можно удить с поплавком, но лучше без него, опуская и приподнимая живца (в глубоких омуточках) или пуская его по течению (на перекатах, под шлюзами). При ловле с поплавком рыбку пускают вполводы и никак не глубже как на четверть от дна. При ловле на одиночный крючок надо выждать, чтобы форель забрала живца; при джардиновской снасточке подсечка должна следовать немедленно за поклевкой. В общем, уженье форели на живца мало различается от таковой же ловли лосося.Перейдем теперь к описанию самого главного и наиболее интересного способа ловли форели - уженью нахлыстом наверху на живых и искусственных насекомых. Большая часть рыб очень лакомы до насекомых, падающих на поверхность воды, но из всех рыб форель, бесспорно, самая насекомоядная, так как большую часть теплого времени года держится в верхних слоях оды и кормится исключительно насекомыми. Рыболовы, конечно, давно заметили, что рыбы очень жадно хватают падающих в воду мух, кузнечиков, поденок и бабочек, а потому ловля поверху на насекомых практиковалась с незапамятных времен. Но уженье на легкую нетонущую насадку требовало тонкой и легкой лески. Обыкновенные речные рыбы, лакомые до насекомых, - голавль, язь и другие, - сравнительно небойкие, легко могли быть вытаскиваемы на тонкие волосяные лески, без всяких приспособлений; но такие сильные рыбы, как форель, а тем более лосось, при первых же порывах легко рвали тонкие лески, волосяные и шелковые, особенно на быстрине. Следуя, в воде или берегом, направлению движений рыбы, можно было до известной степени ослабить сильные порывы ее и утомить добычу, но так как этот способ не всегда удобоприменим, то с давних времен, много сто-летий назад, рыболовы-удильщики Северной Европы, Великобритании и Скандинавии, изобилующих лососевыми, стали употреблять небольшое приспособление, которое давало возможность ловить рыбу на самые тонкие лески. Приспособление это - катушка, на которую наматывается более или менее значительный запас лески, так что последняя по мере надобности может удлиняться и укорачиваться, до совершенного утомления рыбы. Последняя, бросаясь стремглав после подсечки, сматывает с катушки леску, а так как на это сметывание требуется, смотря по обстоятельствам, более или менее значительное усиление, то рыба, раньше или позже, истощает свои силы и останавливается. Этим моментом усталости и пользуется рыболов, чтобы подтащить рыбу к себе, до нового ее порыва после передышки. До некоторой степени катушка представляет аналогию с нашей русской щучьей жерлицей, т. е. собственно рогулькой, на которую наматывается восьмеркой в виде оо запас волосяной или бечевочной лески. Та и другая имеют одинаковое назначение - истощить силы рыбы сматыванием лески и этим предохранить последнюю от разрыва.
Первобытная катушка была очень груба и несовершенна. Такие катушки, в виде катушки из-под бумажных ниток, но большого размера и с приделанной сбоку рукояткой, и теперь еще встречаются у английских рыболовов-простолюдинов и у финляндских крестьян. Спортсмены же употребляют преимущественно медные, реже очень дорогие, но зато очень легкие алюминиевые катушки; дереьчн-ные же преимущественно для одного способа уженья, называемого ноттингемским, который будет описан далее (см. "Мирон-усач"). Обыкновенная катушка состоит из медного станка, прикрепленного к удилищу планкой; планка эта прикрепляется недалеко от комля удилища, большею частию вставляется в желобок и закрепляется здесь кольцами. Иногда вместо планки катушки снабжена кольцом, которое можно сузить или расширить посредством винта и надеть на толстый конец удилища. В станок вложена медная же шпулька, приводимая в движение рукояткой. Форма и величина катушек весьма разнообразна; есть катушки с трещоткой, тормозами, мультипликаторами и задвижками, но описание их заняло бы слишком много места.Изобретение катушки послужило ко многим дальнейт шим усовершенствованиям удочки. Прежде всего к удилищу стали приделывать кольца, через которые пропускалась леска; кольца эти прикреплялись на известных расстояниях и имели целью облегчить правильное сматывание лески с катушки и дать возможность рыболову вполне воспользоваться гибкостью удилища. Позднее, уже, кажется, в текущем столетии, удилища приняли более изящный вид, и вместо натуральных цельных начали употребляться, главным образом ради удобства перевозки, складные удиль-ники, требовавшие для своей фабрикации столяров и токарей. В настоящее время фабрикация удилищ английского образца, т. е. для ужения с катушкой, в Западной Европе, особенно в Англии, родине рыболовного спорта, достигла высокой степени совершенства. Лучшие удилища делаются из чрезвычайно упругих и вязких сортов деревьев тропического происхождения, а потому очень дороги и стоят нередко несколько десятков рублей.
В настоящее время катушка и английское складное удилище с кольцами нередко употребляются западно-европейскими достаточными охотниками и для ловли всякой рыбы, ввиду удобства укорачивания лески по мере надобности и возможности удить очень крупную и осторожную рыбу на очень тонкую и малозаметную леску. Но там, где рыба еще проста, где очень много хлама и коряг, как в большей части русских вод, там катушка, за редкими исключениями, излишня, а зачастую и вовсе не применима. Поэтому катушка приносит у нас пользу и даже необходима в довольно редких случаях, а именно: во-первых, при ловле форелей и лосося на мух, - безусловно, вообще при ловле нахлыстом других рыб, как, например, голавлей и язей, хотя далеко не всегда и везде; при ловле крупных хищников -лососей, форелей, шерешперов - на искусственную рыбку на быстрине или со шлюзов; при ужении крупных сазанов, миронов и вырезубов, на чистых плесах, наконец, в тех случаях, когда приходится закидывать или отпускать леску очень далеко. Надо всегда иметь в виду, что удобства катушки не всегда выкупаются ее неудобствами и что хороший рыболов на хорошую и свежую четырехволосную леску должен ловить довольно крупную рыбу без всякой катушки. Английские снасти дороже, требуют деликатного обращения, катушка увеличивает тяжесть удилища, не всегда уравновешивая последнее, леска в кольцах провисает, особенно в ветреную погоду, и подсечка нередко бывает очень слабою; наконец, катушка требует обязательно шелковых лес, которые не всегда могут заменить хорошую, более упругую и менее путающуюся леску из конского волоса.
Вернемся к ужению форели нахлыстом. Первое время, без сомнения, ловили нахлыстом только на настоящих, хотя и не всегда живых, насекомых. Но так как их не всегда можно было достать, а главное, насекомые плохо держались на крючке и часто сбивались течением, то на сильной быстрине, где рыбе некогда разглядывать быстро плывущую насадку, стали употреблять подобия насекомых, делаемые из птичьих перьев. Эти искусственные мушки, имеющие очень давнее происхождение, не только в Англии, но даже у нас в Новгородской губернии, теперь употребляются чаще настоящих, и приготовление их достигло высокой степени совершенства. Выгода искусственной мушки несомненна: она прочнее, может быть дальше закинута, сподручнее, ибо нет возни с ловлей и насаживанием живых насекомых; наконец, она служит для поимки чуть не десятков рыб. Но зато закидывание ее труднее, и рыба берет на нее менее охотно, чем на настоящих насекомых, вернее сказать, чаще успевает выплюнуть ее, так как имеет очень тонкий вкус. Между тем как на настоящих насекомых можно ловить форелей и другую рыбу на тихой воде и не на поверхности, а давая насадке тонуть', на искусственную мушку ловят почти всегда на быстрине и на самой поверхности и подсекают, не ожидая потяжки, а на глаз и без всяких промедлений, так как рыба в то же мгновение выбрасывает насадку. Следовательно, ужение на искусственную мушку есть действительно настоящее уженье поверху.
Так как уженье на искусственную мушку у нас, в России, применяется исключительно для ловли форели и, хотя реже, лосося очень немногими рыболовами и малоизвестно, то считаю уместным дать подробное описание этого способа, тем более что оно может принести большую пользу всем удящим нахлыстом поверх)' не только на английские, но и на обыкновенные удильные снасти.
Прежде всего необходимо заметить, что уженье на мушку составляет один из любимейших спортов англичан и доведен последними до высокой степени совершенства. Это самая трудная и самая утомительная рыболовная охота, так как требует очень верного глаза и постоянного передвижения, иногда по подводным камням. Для успеха ловли действительно необходимо закинуть мушку как можно дальше и притом в определенный пункт. Это своего рода стрельба в цель, и в Англии и Америке уже несколько лет существуют особые состязания удильщиков на искусственную муху, вроде садок, причем главный приз получает тот спортсмен, который попал в цель диаметром менее полуаршина далее всех, т. е. выкинул наибольшее количество лески. Некоторые артисты семголовы могут закинуть мушку на расстояние недальнего выстрела дробью. На состязании 16 октября 1883 года в Нью-Йорке коротким удилищем в 10 футов было выкинуто 85 футов шнура, с лишком 12 саж. Длинным же закидывают на 50 шагов.
Для того чтобы достигнуть такого дальнего закидывания, кроме ловкости и большого навыка, необходимо обладать безукоризненною снастью, прежде всего гибким английским удилищем с кольцами и катушкою. Обыкновенным натуральным нахлыстовым удильником, употребляемым у нас для уженья голавлей, язей и других рыб на насекомых, преимущественно кузнечика, вряд ли можно будет закинуть насадку и на вдвое меньшее расстояние, во-первых, по несовершенству снасти, а во-вторых, по той причине, что живая насадка легче сбивается с крючка, чем искусственная. Простое нахлыстовое ужение на насекомых будет описано далее (см. "Язь"), а теперь перейдем к подробному описанию уженья нахлыстом на искусственную мушку при помощи английских складных удилищ. Цельные удилища (б. ч. тростниковые), с кольцами и помещением для катушки, употребляются сравнительно редко, преимущественно рыболовами-промышленниками (во Франции, в Финляндии), и имеют только одно удобство -сравнительную дешевизну.
Английские нахлыстовые удилища отличаются от других складных удилищ, употребляемых большею частию для ловли с поплавком и грузилом, своею гибкостью и легкостью. Эти качества необходимы - первое для закидывания легкой насадки без груза, второе потому, что беспрестанное перебрасывание лески сильно утомляет рыболова. Хорошее нахлыстовое удилище должно гнуться дугой на три четверти своей длины, так, чтобы кончик не доходил до комля примерно на аршин. Следует заметить, однако, что для ловли на искусственных мух оно должно быть немножко жестче, чем для ловли на живых насекомых, а потому для последней ловли надо или выбирать самые гибкие складные удильники, или же привязывать недалеко от кончика тонкого колена небольшую тяжесть в виде свинцового прутика, который придает снасти требуемую гибкость.
Что касается веса английского нахлыстового удилища, то он находится в прямой зависимости от размеров и материала, из которого оно сделано. Обыкновенно для уженья нахлыстом употребляются 3-коленные удильники от 10 до 14 фут. длины. Такими удильниками, если они (без катушки) весят немного более фунта, можно забрасывать леску одной рукой. Разумеется, длинное удилище имеет то огромное преимущество перед коротким, что дает возможность дальше закинуть, притом с меньшим риском, что мушка при этом заденет за траву на берегу. Поэтому сильному человеку лучше ловить на длинные двухсаженные удилища. При большей длине, в 15-20 фут. удилища бывают уже двуручными, т. е. приходится ими закидывать уже обеими руками. Такие употребляются сравнительно редко или когда необходимость заставляет закидывать далеко от берега, главным же образом для уженья лосося. Эти семговые удилища делаются обыкновенно 4-коленными (б. ч. из очень крепкого и тяжелого ост-индского дерева, т. н. гринхарта) и значительно тяжелее (от 1 1/2 до 2 1/2 ф.) форелевых. Последние могут весить до 30 золотников, именно те нахлыстовые удилища, колена которых склеены из продольных осколков ост-индского тростника; деревянные же делаются большею частью из американского белого ореха (хикори) с кончиками из лан-свуда и весят от 50 до 100 золотников.
В последнее время начали входить в употребление легкие нахлыстовые удилища с утолщенной рукояткой, в которую вклеено первое колено, которое иногда бывает тоньше мизинца. Склеенные удилища значительно дороже обыкновенных и требуют еще более внимательного ухода и деликатного обращения. Стоимость их, смотря по работе и размерам, от 30 до 100 р., тогда как деревянное форелевое можно купить вчетверо, а такое же семговое - вдвое дешевле*.
Кольца у обыкновенных нахлыстовых удилищ обыкновенно делаются откидными и состоят из штампованного металлического колечка, прикрепленного к удилищу посредством металлической же пластинки. Стоячие кольца, однако, много удобнее, так как леска ходит в них свободнее и ровнее, а потому они предпочтительнее. Барон Черкасов советует не только заменять лежачие кольца стоячими (стальными, лакированными), но даже навязывать два ряда колец, друг против друга, с этой целию, чтобы по очереди пропускать шнур то сквозь один ряд, то сквозь другой и этим уравнивать погиб, полученный волокнами дерева как при загадывании, так и при вываживании рыбы. Но так как всякие кольца имеют и очень важное неудобство - в ветреную погоду леска может на них захлестнуться, то совет этот непрактичен и гораздо целесообразнее при вытаскивании рыбы перевертывать удилище, т. е, если обыкновенно держат удилища кольцами и катушками вниз, то вываживают рыбу катушками и кольцами кверху. Обыкновенные кольца составляют слабую сторону английского удилища и способны привести в отчаяние неопытного рыболова -это не подлежит никакому сомнению, В последнее время, впрочем, круглые кольца стали заменять трубками (на дорогих склеенных удилищах) и изогнутыми наискось дужками.
Для нахлыстового удилища всегда употребляется небольшая медная, легкая катушка диаметром от 2 дюймов до 2 3/4. для одноручного и от 3 до 4 - для двуручного -лососевого. Вообще размеры катушки находятся в зависимости от длины шнурка и его толщины. Для ловли лосося, например, требуется иногда толстый шнур до 150 аршин длины. Катушка должна быть или с трещоткой, или, еще лучше, с глухим тормозом. Назначение трещотки или тормоза - скорее утомить рыбу, сматывающую шнурок, а также не дать шпульке перевертеться, т. е. остановить ее вращение тотчас же, как рыба остановилась. В противном случае катушка, развертевшись, начинает наматывать ослабнувший шнурок в обратную сторону.
Катушка закрепляется, как и всегда, близ комля, между двумя кольцами - глухим и надвижным. У одноручных удилищ она помещается в расстоянии 2-4 дюймов, а у двуручных - в 5-9 дюймах от комля. Вес катушки с намотанным на нее шнурком бывает иногда (у семговых удилищ) весьма значителен, но вообще он должен быть в полном соответствии с весом удилища, так, чтобы катушка служила противовесом'и облегчала бы труд закидывания. Центр тяжести удилища должен быть немного выше места прикрепления катушки, именно на 1 фут; у двуручного вдвое дальше, чем у одноручного, т. е. на 2 фута. Если же центр тяжести будет далеко впереди катушки или очень близко от нее, то дальнее закидывание становится совершенно невозможным, а потому в обоих случаях центр тяжести необходимо выверить добавлением свинца.
Леска, или, правильнее, шнур, имеет очень важное значение для успеха ловли, так как от нее требуется очень многое. Шнур должен соответствовать удилищу, т. е. не быть слишком толстым или чересчур тонким, должен быть упруг, непромокаем, гладок, прочен и довольно тяжел, так как тогда его легче закидывать. Очень толстую леску трудно закинуть легким удилищем и наоборот. Все поименованные качества лески совмещаются только в плетеном шелковом шнурке, покрытом непромокаемым составом. Волосяные лески, сплетенные без узлов, имеют большую упругость и растяжимость, чем шелковые, но для ловли нахлыстом с катушкой почти никогда не употребляются, так как их очень трудно навертывать на катушку и, кроме того, волосяная леска, давно навернутая на катушку, при забрасывании ложится кольцами. Сколько известно, волосяные лески употребляются только чухонцами в Финляндии, ловящими семгу и форель на цельные березовые или тростниковые (желтого японского тростника) удилища с кольцами и с деревянною самодельною катушкою. Не так жестки шнурки, сплетенные (редко скрученные) из волос, и шелка (иногда бумаги), но так как кончики волоса выбиваются наружу и цепляются за кольца удилища, а шелк в воде садится, т. е. волокна его укорачиваются, тогда как волос в воде не сокращается, то преимущества упругости не выкупаются его меньшей гладкостью и прочностью.
Самыми лучшими лесками для уженья нахлыстом считаются английские, или, вернее, американские, эмалированные шнуры, сплетенные из лучшего шелка и отличающиеся своею упругостью, гладкостью и прочностью. В последнее .время англичане и американцы начали употреблять для ловли на искусственную мушку шнуры "Акме", изобретенные Фостером, которые отличаются от обыкновенных эмалированных только тем, что в них вплетена тончайшая проволочка красной меди, и гораздо большею стоимостью. Мне кажется, что медная проволочка может быть с успехом заменена волосом или жилкой. Такие шнурки, именно с вплетенным конским волосом как бы в виде стержня, недавно стали приготовляться в Москве одним рыболовом-охотником, Дудиным, выписавшим из Парижа машинку для плетения; едва ли эти лески уступают в упругости шнурам "Акме", хотя и стоят много дешевле. Последние, впрочем, кажется, у нас в продаже и не появлялись.
Шнур для уженья нахлыстом делается или ровным, т. е. одинаковой толщины, или же спущенным, т. е. к концу он постепенно утончается, так что шнур на одном конце в несколько раз тоньше, чем на другом. Преимущество такого шнура кнутиком очевидно, так как им легче закидывать мушку. Говоря об уженье нахлыстом на волосяные лески и цельные удилища без катушки (см. "Язь" и "Лещ"), мы еще вернемся к рассмотрению удобств постепенно утончающейся лески. К сожалению, стоимость шелковых спущенных шнурков намного выше стоимости обыкновенных, да, кроме того, их придется выписывать из Англии, так как они в продаже у нас не имеются. Главное же неудобство спущенных шнуров - это их недолговечность; так как кончик скоро изнашивается, обрывается или подрезается, то в конце концов из спущенного шнура получается ровный. Поэтому практичнее заменять дорогой, утончающийся к концу шнур обыкновенною шелковою лескою, к которой привязано 3-5 аршин лески, связанной из жилок или срощенной из шнурков разной толщины. Такой подлесок, облегчая заки-дывание (узлы его нисколько не мешают, так как подлесок не приходится наматывать на катушку), стоит недорого и легко может быть заменен другим. Из экономии же можно брать столько шелкового шнура, сколько, его требуется для самого дальнего загадывания, и шнур этот (от 30 до 50 ярдов) привязывать к более дешевому пеньковому и льняному шнуру, тоже лучше плетеному, длиною в 50-100 ярдов (ярд - аршин с четвертью).
Поводок для уженья на искусственную муху должен отличаться своею прочностью и тонкостью, а потому должен быть сделан из самой лучшей и ровной жилки. Обыкновенные искусственные мушки продаются с навязанными поводками, но гораздо практичнее мушки, сделанные на крючках с колечком, так как тогда ничего не стоит заменить износившийся или надломившийся поводок другим, свежим или требуемой толщины. Так как большею частью приходится удить в прозрачной и синеватой воде, то поводок должен быть непременно синеватого цвета; обыкновенная же белая жилка очень заметна, и осторожная рыба пугается ее и не хватает мушки, так что рыболов, удящий с тонким и малозаметным на воде поводком, всегда поймает гораздо больше рыболова, ловящего с толстым и белым поводком. Такие синеватые поводки у нас достать нетрудно, хотя они большею частью продаются с навязанными на них крючками; но было бы заблуждением полагать, что такие жилки пригодны для всякой воды и всякой рыбы. Там, где вода мало прозрачна и желтовата, т. е. в большей части наших рек, не говоря о таких, как Ока, Волга, Дон, поводок должен быть не синеватым, а желтоватым; окраска эта достигается крепчайшим чайным настоем.
Искусственные мушки, как известно, составляют одно целое с крючком, к которому привязываются. За границей, особенно в Англии, фабрикация их достигла высокого совершенства и необыкновенного разнообразия. Об искусственных мушках и их приготовлении домашним способом из перьев, шелка и канители написаны целые трактаты -это целая рыболовная энтомология, весьма своеобразная, так как большинство мушек довольно фантастичны и в редких случаях напоминают какую-нибудь муху, бабочку или перепончатокрылое насекомое. В Англии, где форель весьма осторожна, при выборе мушки для уженья соображаются не только со временем года, но и временем дня и состоянием погоды; в Шотландии же и на материке Европы рыболовы менее педантичны и ограничиваются ловлею на несколько мух, похожих на наичаще встречающихся в данной местности насекомых. Этим правилом следует руководствоваться и русским рыболовам, не имеющим к тому же большого выбора мушек. Наши рыбы берут, впрочем, недурно на грубые подобия искусственных мушек, приготовляемых местами в Финляндии и в Новгородской губернии.Главные отличия искусственных мушек заключаются в их величине и форме. Самые большие мушки, размеров обыкновенной бабочки, употребляются большею частию для ловли семги или очень крупных форелей; средние -для форелей, мелкие - для форелей и хариусов. Большая часть искусственных мух имеет крылья, но делаются и мохнатые, бескрылые мухи, напоминающие ежа, почему и называются ежами или пауками. Последние считаются менее прочными, но вообще надо заметить, что редко и на крылатую мушку удается выудить более 12 рыб,
Вообще надо принять за правило, что в верховьях рек, где течение быстрее и рыба голоднее и не так напугана, можно удить форель на всяких мушек; чем ниже спускаешься по течению и чем оно становится тише, тем более искусственные мушки должны походить на натуральных насекомых. Затем, чтр касается цвета и величины мушки, то в мутную воду и пасмурную, ветреную погоду, а также после заката следует употреблять крупных мух и наоборот. В ясную погоду и в прозрачной воде ловят большею частью на темных мушек, а в пасмурные дни и в мутной воде-на мушек светлых или ярких цветов.
Величина крючка находится, конечно, в зависимости от размеров мушки: для самых крупных мушек употребляются крючки № 1 и крупнее; для самых мелких - № 10. Лучшие мушки теперь, как сказано, делаются на крючках с колечками; колечки эти для удобства отогнуты под углом в 45°. Крючки у мушек всегда бывают прямые, без загиба, только со слегка повернутым в сторону жалом, самого высокого достоинства и самые острые. Обыкновенно стержень крючка занят мушкой, а изгиб и жало остаются свободными и изображают как бы хвост насекомого, но в Америке приготовляются искусственные мушки, у которых нижняя часть крючка с жалом скрыта в крыльях. Иногда для искусственных мушек употребляются бронзированные крючки или посеребренные, а в последнее время, кажется, начали входить в употребление легкие крючки из алюминия (?).
Прежде чем удить нахлыстом (нахлёстом, как говорят в Москве), необходимо выучиться закидывать. Техника этого уженья самая сложная и трудная, и для того, чтобы совершенно правильно, т. е. прямо, выкинуть леску и тихо положить искусственную мушку или живое насекомое на воду, требуется большая ловкость и, главное, большая практика. На эту науку надо употребить немало часов, причем нет надобности проделывать все манипуляции непременно на воде, а гораздо удобнее обучаться закиды-ванию во дворе, на лугу, в большом сарае или большой зале. Всего легче и скорее можно выучиться закидывать от опытного рыболова, но так как удильщиков нахлыстом у нас очень мало, то приходится учиться по описанию, которое никогда не может заменить примера и живого слова. Во всяком случае, присутствие другого рыболова, хотя бы малоопытного, весьма полезно, так как он может следить за движениями удилища и шнура и делать замечания и поправки.
Главное, что требуется от хорошего закидыванья, - это чтобы шнур выкидывался совершенно прямо, чтобы насадка, живая или искусственная, падала плавно и без шума и чтобы движения удилища не были слишком резкими, так как в противном случае легко можно отщелкнуть искусственную мушку, т. е. переломить поводок у крючка, или сбить кузнечика или другую натуральную насадку. Что же касается расстояния, на которое закидывают, то на практике редко когда встречается надобность выбрасывать шнур длиннее 20 аршин, т. е. вдвое длиннее удилища. Обыкновенно же мушку приходится закидывать не далее 15 шагов от себя, что может быть достигнуто и простым (цельным) нахлыстовым удилищем с волосяною лескою, особенно если она спущена, т. е. имеет вид длинного пастушьего кнута.
Для того чтобы легче и скорее выучиться закидывать леску без поплавка и груза, необходимо начать это заки-дывание с небольших расстояний, постепенно их увеличивая, причем должна быть какая-нибудь цель, в которую следует попадать. Такой мишенью может служить или лист бумаги, или фуражка. Затем, при обучении, лучше употреблять более тяжелый и грубый шнур (иногда даже пеньковый), так как его легче закидывать, и, наконец, закидывают сначала только леску без поводка и мушки, так как крючок может задеть за платье или за траву и ближайшие предметы. Полезно, однако, привязывать к кончику шнура небольшую тряпочку. Само собою разумеется, что обучение на воздухе должно совершаться в тихую погоду.
В общем, закидывание лески, или, вернее, хлестание, имеет большую аналогию с хлестанием пастушьего кнута или длинного кнута, употребляемого при езде гусем по зимним проселкам. Как тут, так и там те же самые движения, только с кнутом более резкие. Отличие заключается в том, что кнут имеет короткую негибкую рукоятку, а удилище гораздо длиннее и очень гибко, но эта гибкость облегчает закидывание и заменяет утолщенную часть кнута.
Закидывание лески одноручным удилищем должно совершаться следующим образом. Прежде всего собирают удилище, т. е. вкладывают колена одно в другое, так, чтобы кольца находились бы на одной линии, закрепляют катушку в гнезде и, смотав потребное количество шнурка, сначала не более 6 аршин, пропускают его через кольца и привязывают лоскуточек. Затем становятся саженях в трех от цели, почти прямо против нее, берут удилище правою рукою над катушкою, повернутою книзу, так, чтобы большой палец лежал сверху на удилище и чтобы остальные пальцы легко обхватывали рукоять удилища без всякого напряжения. Удилище держат почти вертикально, слегка наклоненным вперед, причем кисть руки находится на уровне лица, на расстоянии 6 дюймов от него, а локоть опущен свободно и не приподнят. Затем большим и указательным пальцами левой руки берут лоскуточек, заменяющий мушку, и оттягивают его подальше от туловища, так, чтобы леска висела совершенно свободно, не прилегая к платью.Второй и главнейший прием заключается в том, что рыболов делает удилищем взмах назад и немного вверх и вбок (влево); движение удилища назад не должно переходить границ, обозначенных на рисунке (рис. 73). Этот взмах не должен быть сильным и резким, а напротив, очень плавным. Вообще для хорошей закидки требуется очень мало силы, и чем меньше ее тратится, тем правильнее ложится кончик лески. Выше локтя рука должна быть совершенно неподвижной, а работать должны только кисть и мускулы предплечия.
При этом движении удилища леска, одновременно выпущенная из пальцев левой руки, летит назад. Когда шнур вытянется назад во всю свою длину, что при небольшом навыке ощущается осязанием, то рыболов сравнительно резким движением кисти и мускулов предплечия посылает шнур к мишени. Последнее движение напоминает до известной степени щелкание бича, но только гораздо более плавное. Ввиду того, что мушка должна падать на воду очень тихо, необходимо целить не в самую мишень, а от l 1/3 до 2 аршин выше ее. Кроме того, чтобы еще более ослабить падение мушки и достигнуть того, чтобы в цель (или на воду) падал только кончик шнура, в тот момент, когда последний будет над мишенью, надо вдруг подать конец удилища на 1-2 фута кверху или же резко остановить его движение. Неопытный рыболов первое время всегда будет задевать кончиком за землю или воду, между тем как конец шнурка еще находится в воздухе. Поэтому, во избежание риска сломать удилище, необходимо помнить, что при движении удилища вперед последнее должно составлять с туловищем угол не более 45° .
Главные условия успеха: работать только кистью и пред-плечием, не делая усилий; при взмахе удилища назад усиливать это движение равномерно, т. е. сначала плавно и несколько ускорять его до поворота; не посылать шнур вперед, прежде чем он не вытянется позади во всю свою длину; взмахивание удилища вперед и выбрасывание лески совершать с возможною быстротою, умеряя это движение перед его окончанием.Путь, проходимый концом удилища и концом лески, в простейшем своем виде может быть изображен графически в виде двух вытянутых подков. На рисунке (рис. 75) буква а обозначает шляпу рыбака, видимую сверху, deb - кривую, по которой про- ходит конец верхушки, и efg - кривую, проходимую концом шнура (или насадкою), причем е изображает точку, в которой находится конец шнура, когда начался взмах назад.
В этом случае закидывание совершается с левого плеча, но чаще закидывают с правого. Можно делать размах удилища не вокруг головы, как на чертеже, а сбоку (с правой стороны), но такое закидывание не может быть таким правильным и сильным.
Что касается перезакидывания, то оно значительно облегчается тем, что при этом имеют дело не с висящим, а вытянутым шнуром. Манипуляции, в сущности, остаются прежними, только перед взмахом назад кончик удилища немного приподнимают. Затем шнур равномерно ускоренным движением отбрасывается назад, и в то самое мгновение, когда леска вся вытянется назад, рыболов сильным движением кисти и мускулов предплечия посылает кончик шнура в воображаемое место выше мишени.
